Вдали от шумных, беспокойных городов Средь тополей, на берегу седой реки Стоит пустынная изба спокон веков, Смолою плачут ее бревна от тоски.
Совсем недавно ее окна лили свет И жар углей хранили стены как могли, Средь этих стен на протяженье долгих лет Жил рыцарь ордена потерянной земли.
И каждый день он выходил чуть свет к реке, С крутого берега в долину он смотрел, Что так искал он взором жадным вдалеке, И самому себе признаться он не смел.
И вот однажды, выйдя на простор, Он увидал костры, шатры, знамена, И гоблинов, спускающихся с гор, И орков, жаждой крови распаленных.
Схватив свой верный заскучавший меч, Ворвался он с разбегу в сердце битвы, И не старался воин кровь беречь, Он мастер был ходить по краю бритвы.
Звезда его хранила до поры, Но вот, когда победный клич рождался, Три орка, смазав ядом топоры, Рванули вспять и рыцарь оказался
Отрезанным. Беда невелика! Один долой мгновенным взмахом стали, За ним второй, а третий лишь слегка Коснулся топором, но мышцы встали.
Расплылось войско, потемнели небеса, Победный клич пропал в глуши туманной, Ее глаза... откуда здесь ее глаза? Он не узнал и рухнул бездыханный.
Вдали от шумных, беспокойных городов Средь тополей, на берегу седой реки Стоит нарядная изба спокон веков, В ее стенах нет больше места для тоски.
Там рыцарь с девою прекрасной делит кров С той, что над мертвым сотворила колдовство С той, что всю жизнь хранила чистую любовь Своей любовью воскресившая его.