Нестабилен мираж сознания, наше солнышко стало маленьким. Шива ухнул в бетонном здании, замерцал и попал в нефрит. И оттуда, как боб, таращится, схоронясь на груди у сварщицы Что нам делать с безумным карликом? - и пришлось перейти на санскрит.
Наливаясь ненужной скромностью, проклиная глухую молодость, Чемоданы с дорожной пошлостью сквозь нетрезвый ночной гранит. И ползут черепа жуковитые, незаслуженно позабытые Безразличные и деловитые - и пришлось перейти на иврит.
Чем тебе пустота не нравится? - тело мысли бездельем мается, Банки символов не читаются, безупречна старушка ночь. А в иллюзиях Свастики Карловны слёзы катятся каплями алыми Мы с тобой как два тульских пряника. И пришлось перейти на дойч.
Бесконечна кумирозависмость. Блещет небо фальшивой лысиной. Этот праздник всего лишь видимость, тусклый отзвук красивой сказки. Расплодившись церковными крысами, псевдомистики алчут истины Только что с неё взять, с этой истины. Переходим на марсианский.
Нестабилен мираж сознания. Греки катят орехи знания. Без классического желания в грузном теле маркизы вязко Карта символов без движения, как поэзия без вожделения Я попал, словно Демон, в безвременье. А вокруг ландшафт басурманский.