Ты сидишь на нарах посреди Москвы. Голова кружится от слепой тоски. На окне - намордник, воля - за стеной, Ниточка порвалась меж тобой и мной. За железной дверью топчется солдат... Прости его, мама: он не виноват, Он себе на душу греха не берет - Он не за себя ведь - он за весь народ.
Следователь юный машет кулаком. Ему так привычно звать тебя врагом. За свою работу рад он попотеть... Или ему тоже в камере сидеть? В голове убогой - трехэтажный мат... Прости его, мама: он не виноват, Он себе на душу греха не берет - Он не за себя ведь - он за весь народ.
Чуть за Красноярском - твой лесоповал. Конвоир на фронте сроду не бывал. Он тебя прикладом, он тебя пинком, Чтоб тебе не думать больше ни о ком. Тулуп на нем жарок, да холоден взгляд... Прости его, мама: он не виноват, Он себе на душу греха не берет - Он не за себя ведь - он за весь народ.
Вождь укрылся в башне у Москвы-реки. У него от страха паралич руки. Он не доверяет больше никому, Словно сам построил для себя тюрьму. Все ему подвластно, да опять не рад... Прости его, мама: он не виноват, Он себе на душу греха не берет - Он не за себя ведь - он за весь народ.