Ты музыка, сын мой, ты голос, который дошел из глубин духовных провинций, ты колос астрального поля, один... Смотри - твои слабые руки готовят в прозрачной реке ракушек и камушков звуки, и влага течет по щеке. Вот это поля, что Всевышний для вздохов тебе подарил, вот лес, за которым неслышим детсад миллиардов ярил. Они, повзрослев, восплывают над легкой твоей головой. И ловит планета живая тепло их тобой и травой.
Вот рыбы в морях, вот олени в лесах, что извел человек, в реке затонули поленья из многих пустых лесосек... Прости, что на ноту печали свернул, не считаясь с тобой. Об этом когда-то молчали поэты с дворянской судьбой. Не знали об этом с крестьянской, с мещанской.., короче, тогда, когда ни в калужской, ни в брянской не снилась такая беда, Сегодня же строки напасти выводит любая рука... Земля загноилась от страсти властительного дурака.
Сначала исчезнет погода и станут дожди убивать, Отравит младенца-урода в себе среднерусская мать. И станут большие машины качать для народных господ оставшийся только в вершине последний земной кислород. А ты от дерьма и заразы не сможешь любить и дышать, и светлой молитвы ни фразы не вспомнит тупая душа. И ты упадешь и заплачешь, к себе призывая отца... И я возвернусь, и болячки сожну, как пшеницу, с лица.
И я заберу твою душу в другой, незагаженный срок, оставив земному удушью властителей малый мирок... Вот книги, мой сын, вот сонаты, вот люди древнейших пород, вот руки и мамы, и брата, вот наш непонятный народ, вот я - и твой раб, и воитель... Покуда я жив и силен, я стану земную обитель беречь от нахлебных племен. Но словом, мой сын, что издревле точнее стрелы и свинца... Оно от Земли и Деревни. От Звезд и другого Отца.