Твой друг никто, твой бог не здесь и твоя родина ад, Тут всё происходит, как по плану, но как-то не на твой лад: Ежедневно кто-то уходит, как солнце на запад, Мир вокруг нас тесен, нет мест для надежды и правды, Если нет денег и славы, И как ничтожны мы, при этом, всем нам телик покажет. Важнее быть кем-то, кто крут, в глазах тупых масс, Шлифовать чей-то зад до блеска, как до бриллианта алмаз. Как сказал Nas: \"Life's a Bitch. Yo. It Ain't Hard to Tell\". Пусть ты всю жизнь пахал, как ишак, но под конец дня ты ни с чем, Никто из нас не успел бы за век достичь свою цель, И дать, как кидка russisch временно, очнись, пока цел. Пойми, что не всем дано быть избранным и выше, чем все: Ведь мышь не злиться на жирафа, что он видит весь лес. Мы все говно и кровь, мясо и сало: разный цвет кожи Нас делит лишь в глазах уёбков, непонявших природу, Разная вера лишь книги, сказки прошлых веков, Ведь бог один и, как ты его зовешь, не ебёт.
Скажи, куда же мы бежим, В страхе опоздать? Скажи, куда же мы спешим, В попытке время удержать?
Нас штампуют, как роботов на конвейере, Стеклянные зомби новейшей серии. Мы спятили с ума: несёмся, в истерике, Промыть себе мозги газетой и теликом. Все тупеют с каждым днём, хавая ложками ложь, Рвут себе жопу за бабло, кричат и лезут из кож. Каждый готов продать своё здоровье за барахло И жрать гавно. Стать человеком тут не каждому дано, Буратино не виноват, что он родился бревном, Но он достойно попытался им стать, Начинай думать, перестань выполнять. И может только детям нашим удастся Остановить адскую машину лжи, зла и фальши, Ведь только мы в силах открыть им глаза. Весь Джунгли спокойно спит, лишь надеясь на льва, И мышь не знает, что её боится слон, И муравей не верит, что он сильнее, чем бизон. Все мы в спешке доказать чего-то, где-то, что-то Тому, кому в итоге всё это похуй. Ведь каждый из нас песчинка в пустыне по имени \"жизнь\", Ведь каждый из нас песчинка в пустыне по имени \"жизнь\".
Скажи, куда же мы бежим, В страхе опоздать? Скажи, куда же мы спешим, В попытке время удержать?