в моем городе то ли январь, то ли май. я выхожу на улицу, накинув на плечи твое пальто, пропахнувшее насквозь парфюмом, тобой, табаком.
за пределами моей квартиры мир ограничивается все тем же бардаком. нет ничего примечательнее одиноких деревьев и супермаркета, где мы с тобой покупали алкоголь, конфеты и яблоки.
я бреду в сторону трамвайных путей под стоны Молко в наушниках. я теперь очень послушная, правильная и хорошая, только вот никак не могу порвать порочные связи с прошлым.
твое черное драповое пальто не дает мне замерзнуть. так ласково обнимает за плечи, и лечит меня, и лечит. то есть дает ощутить присутствие тебя.
в моей голове ерунда и клубок спутанных мыслей. я останавливаю быстро-едущего таксиста и кладу ему в руку смятую стодолларовую купюру.
он мчит меня по шоссе в сторону твоего дома, я кладу под язык две таблетки, запиваю из горла водкой, находясь где-то между раем и комой.
мой случайный шофер говорит, что клин выбивают клином. а Бенджамин Франклин смеется над ним, но большею частью надо мной. я начинаю чувствовать эффект от таблеток и мягкий алкогольный прибой.
Франклин показывает мне средний палец, продолжает смеяться прямо с купюры - "вот и кончилась твоя песенка, моя прелестная дура".